У каждого своя поэзия
У каждого своя поэзия:
У дворников она добра —
Метуще-пыльная «суспензия»,
Что нашептала им метла.
У столяра в рубанке вирши
И стружки «образом» летят,
А в досках муза – нету выше —
Штакетником стихи стоят.
А маляр краской вдохновляется
И рифмой красит стены он,
И штукатурка прилепляется —
Если наш маляр вдохновлён.
У продавцов «втулить» – романтика…
Шелест купюр и звон монет…
Рехешек* ритмовая практика —
И жизнь и проза и сонет.
В этажных волнах — у матросов —
И в жемчуге солёных брызг,
И в тонущем закатом Солнце,
И новизной приятный бриз.
Харизма, Музой, у актёра
И зрительское восхищение…
Конечно же, ещё гастроли —
На пьедестале восхождения.
Эмоций чуткостью поэты
Питаются, чтоб дать «рожденье»…
И «Божья соль» даёт, при этом,
Зачатье сильного творенья.
Пиши мой друг свои поэмы!
Будь хоть водилой, хоть строителем…
Ведь интересны ж ваши темы —
На жизнь взгляд обворожительный…
*РЕХЕШ – товар в догонку.
Например: Вы, заказываете 1 кг. колбасы, а продавец намеренно отрезает 1кг. и 200 гр., чтобы спросить Вас: Ничего, что чуть-чуть больше – обычно люди соглашаются.
Таки образом, Вам, «втулили» лишние 200 грамм. А если представить — сколько за день обслуживается покупателей? – Проценты от выручки становятся, так себе, привлекательными…
Источник
Призвание поэта, или должны ли нам стихи что-либо.
«Поэзия – есть оправдание нашего бытия, она как бы утверждает за нами право на ту жизнь, которую мы прожили…» (В. Кожинов «Стихи и поэзия»)
Итак, на написание данной работы меня подвигли рецензии некоторых наших коллег на моё стихотворение «Стихи должны кровоточить…». С данными рецензиями читатели могут легко ознакомиться на моей авторской странице. Как видно из отзывов коллег по перу: «стихи нам ничего не должны», «поэту нужен доктор, он истекает кровью» (это мне доктор нужен) и «поэзия – это шестое или седьмое чувство», т.е. это надо понимать так, что поэзия выше всех событий нашего бытия и существует сама по себе, обслуживая чаяния автора и выражая его мысли. Так ли это?
Во-первых, дискуссия о чистоте искусства – это не новость в области литературы, она возникала всегда в переломные моменты истории государства российского. По простоте своей душевной мы считаем, что содержание стихотворения – это определённая мысль, окрашенная чувством, которая в отличие от иных видов мыслей философа, оратора, публициста (конечно тоже окрашенных чувством), выражена в стройной и изящной форме стихотворений.
Во вторых, ничего удивительного нет, что поэзия в «загоне», что ею никто не интересуется. Если даже многие наши авторы думают, что стихотворение – это только способ самовыражения, посмотрите, какой я или какая я уникальный или уникальная, забывая напрочь, что читатель тоже считает себя таковым.
Человек – животное социальное, и если мы будем только петь, как сладкоголосые соловьи, ему станет приторно и тошнотворно от оторванности нашей от жизни, от его проблем. Другое дело, если он увидит, что автор тоже имеет такие же проблемы, тогда ещё в нём проснётся интерес к его произведению, тогда он его прочтёт, быть может, до конца.
Многих авторов вижу задевает строчка «стихи должны кровоточить», забывая о том, что это всего лишь образность поэтической речи автора, а ведь мы все поэты. Стихи эти были написаны в начале этого века, когда в поэзии царило мнение и, судя по всему, царит и сейчас, что надо говорить о светлом, хорошем, а грязи и крови, мол, и так в жизни хватает. Почему-то раны Христовы никого не смущают больше, а ведь они тоже сыграли свою определённую роль в завоевании христианством мира, в привлечении обывателя в свою веру. Вот и кровь с телеэкрана завоёвывает зрителя кровавыми зрелищами, чтобы окончательно отучить зрителя кому-либо сочувствовать. Написала это и сразу услышала: вот и оставьте нам территорию поэзии без кровопролития. Хорошо. Тогда, кто мы? Что мы с вами в этой жизни? Что мы за поэты, если насилие, унижение, боль человеческая более не трогает нас? Я отвечу – мы, в этом случае, обыкновенные обыватели, которые держат поэзию в теле прислуги или проститутки, которая только и может, что ублажать их слух и удовлетворять мелкие интересы.
Теперь о седьмом чувстве. Конечно, интуиция нужна поэту для создания образа, ассоциации, метафоричности раскрытия темы. Для раскрытия темы, а значит, сознательного её художественного отражения. А иначе получается, что мы только пишем, что нам диктуют свыше, не задумываясь о том, что смысла стихи абсолютно никакого и не несут. А должны. Вот и появился первый долг, которые обязаны отдать наши стихи. Думающему человеку всегда есть, что сказать читателю.
А поэтов, которым есть что сказать не так много, да, и пробиться им к читателю нет возможности, потому как человеку с совестью материальные его возможности не позволяют это сделать. Я, ни в коем случае, не хочу сказать, что все, у кого есть возможность опубликоваться, бесчестны, ничего подобного – у каждого своя ситуация. Я говорю о честном поэте, который, чаще всего, неудобен для сильных мира сего. О себе не сужу. Я понимаю, что мир мои стихи не исправят и, возможно, лучше он от них не станет, и, тем не менее, стараюсь писать о жизни, во все её проявлениях.
Поэзия ради поэзии – это поэзия без читателя. А поэзия без читателя многих из нас не привлекает, нам надо, чтобы нас ещё и услышали. Вакуум – смерть для поэта. О том, что поэт может и сам выдумать себе такой вакуум, мы здесь говорить не будем.
Вернёмся к началу, поэзия должна оправдать наше бытие, наше право на нашу прожитую жизнь, так считает Вадим Кожинов, так считаю и я, Андреевна. А жизнь, прожитая нами, протекает в сообществе таких же людей, как и мы, поэты и оставлять эту связь между нами без внимания более чем глупо.
Спасибо, всем, кто остался неравнодушным к этой теме, к этому стиху. И пусть звезда поэзии светить каждому из нас ярко и призывно до конца дней наших.
Андреевна
14.04.07
Источник
Мысли о поэзии и поэтах, 1
Для меня в стихотворении главное не «рифма и образ» или даже какая-то «внутренняя идея». Нахожу «образы», как правило, мертворожденными, карикатурными, извращенными представлениями о жизни. Или просто почти случайной комбинацией слов. Практически всегда «образы» абсолютно искусственны и только отягощают стихотворение. Рифма же вообще не имеет никакого значения, она должна быть в стихе незаметной, естественной. Чем она неожиданнее, тем больше сбивает, мешает главному.
Мой идеал в ПОЭЗИИ – Лермонтов. Какие «рифмы и образы», особенные «идеи» в стихотворении «Наедине с тобою, брат, хотел бы я побыть»? А это – любимое, шедевр, признанный всеми.
Поэзия – такая болезнь, что можно умереть от неё. Или уйти за ней и всю жизнь пребывать в каком-то ином мире, не этом.
Поэзия может быть и лекарством, и ядом. Дело в дозировке, способах принятия и индивидуальных особенностях души.
«Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом».
Среди поэтов всё по-другому, им не нужны должности и подчинённые. Поэты все – разные, и каждый – Первый из всех. Настоящие поэты, конечно…
Вот разными и надо стараться быть, от других отличающимися, не слишком перенапрягаясь, понятно.
Творцы поднимаются на собственные вершины, сами их возвышают. Для большинства же – равнина, одна на всех.
Можно, правда, ещё сказать, у каждого – своя яма.
Чрезмерная педантичность в соблюдении абсолютно всех правил русского языка – лексики, синтаксиса и орфографии, а также выглаживание и выпрямление смысла зачастую только высушивает стихотворение, убивает поэзию. Ведь для живого вербальных правил не существует! В стихах интересны исключения, особенное, а не всеобщее. Я – поэт, а не специалист по стихосложению. Сочинение стихотворений по «правилам» даёт обратный эффект, с точки зрения сердца и подсознания – ощущение полного бреда!
Самым главным своим «аргументом» считаю — написанные стихи!
Общее впечатление от прочитанного подсказывает сердце и интуиция — читаешь и сразу понятно: нет, не то. Это – не то! Аргументов можно приводить сколько угодно, но первое внутреннее ощущение вряд ли изменится.
Поэты всегда одиноки. Даже, когда их любят.
Чувство ПОЭЗИИ человеку дано от рождения и не зависит от должностей, членских билетов, наград…
Часто люди черствеют, добиваясь определённого положения. Мне это не интересно.
Бывает, выкапываешь из старых тетрадок несколько вовсе забытых строчек, которые оказываются вдруг драгоценными, и неожиданно получается стихотворение. К какому времени его отнести?
Над стихами нельзя долго задумываться. Иначе, можно разучиться отличать ПОЭЗИЮ от литературного профессионализма. Приобретённые умения, заменяя врождённые, случается, полностью убивают данное от природы.
Переводную поэзию плохо воспринимаю. Обычно в ней на порядок меньше поэзии, чем в оригинальных стихах. И объясняется это тем, что для того чтобы получилось талантливо, необходимо два поэта талантливых, а не один. Не одна удача, а две. Такое не часто случается. Тем более, чтобы получилось не два разных стихотворения, а действительно перевод.
А вот Ваше переложение мне понравилось. Любопытно, что переводы одной и той же поэмы Томаса Элиота Вами и С. дали два совершенно различных текста, один из которых совсем не затронул меня, а в другом я почувствовал бездонную глубину. У Вас ощущается жизнь и тайна, поэзия и граница между бытием и небытием.
Несмотря на то, что мир наш един, каждый видит его по-своему. И стихи пишет по-своему. Поэтому и невозможно буквально переводить. Прозу – да, а стихи – нет, невозможно.
Форма и содержание – не основное в стихе. Главное, как известно, — ПОЭЗИЯ, есть она или нет.
Была бы музыка стиха! Хорей, анапест или же амфибрахий, смешение их – какая же разница? Не люблю стихов с абсолютно правильным ритмом, размером. Гаммы никто музыкой не называет. Почему же в стихах некоторые требуют жесткого соблюдения «формы»? Такие люди, на мой взгляд, однозначно, сами стихи писать не умеют. В общем, кому нужно пусть с учебниками сверяются, я же пишу на слух. И в юности так писал, и сейчас.
Поэта нельзя приручить. Любить поэта опасно, лучше поэтовой любви избегать. Любовь его выжигает всё вокруг на тысячи километров, десятилетия. Остаются только стихи. Они не горят, наоборот, — возникают из пламени.
Поэты, случается, теряют рассудок. Это – цена обострённого вИдения. Трудно поэту не сойти с ума в мире не поэтическом, находясь одним глазом здесь, другим – Там.
Только редкие люди могут позволить себе практически полную публичную откровенность. Таковы настоящие поэты. Автору нечего скрывать от народа! От большинства же искренности ожидать не приходится.
Стихотворения — «звенья одной цепи». Они связаны «я» поэта.
«Если в сердце тоска и уныние»
http://www.stihi.ru/2002/02/09-209
А я вот считаю, что здесь не сбои ритма, а очень удачно расставленные интонационные акценты, соответствующие чувствам. Гладкие стихи вообще не люблю. Мне представляются они скучными, потому что новая мысль, как таковая, в стихах крайне редка, и именно поэтому драгоценна мелодия чувств! Гладкие стихи хороши, когда есть эта новая мысль, дабы её не прятать и виднее были акценты, уже смысловые.
Именно по музыкальности, оригинальности формы и её соответствию содержанию считаю это стихотворение одним из лучших своих за все 30 лет творческого пути.
Народ не любит поэтов, редко воспринимает поэзию, но очень любит поэтову кровь. Она опьяняет толпу и пробуждает в ней что-то, выходящее за пределы обычных ощущений и мыслей. Поэтому толпа жаждет и ждёт смерти поэта.
Поэтов убивает не власть, в лице какого-нибудь царя или диктатора, и не какой-нибудь идиот, типа Дантеса, а всё общество, не умеющее, а чаще всего, даже и не желающее жить на вершинах искренности, поэзии и любви.
А зачем тогда стихотворение, если смысл его можно так хорошо объяснить прозой? Добавляет ли что-то здесь сама стихотворная форма?
Разве поэзия – это что-то такое, что можно объяснить прозой? По пунктам?
Настоящая поэзия, если она написана на родном языке, понятна любому. А если на другом, её надо переводить. А бывает, непонятная какая-то смесь, вроде, и на родном… Зачем это объяснять или переводить?
«Ничто не ново под солнцем». Но каждый человек, и поэт в частности, и в особенности — поэт, может ПО-СВОЕМУ ПОСМОТРЕТЬ на то, что все уже видели…
Вдвоём жить одною любовью – большое счастье, несчастье – когда целое разбивается на осколки. Правда, иногда из этих осколков возникают стихи.
Тема, сама по себе, ничего не решает. Гражданственность, любовь к Родине, патриотизм я приветствую, но категорически против любой заданности, конъюнктуры и ханжества. Это – самое худшее разложение, много хуже поэтизирования проституции.
Автор, между прочим, о себе и своём муже писала. В плане лирических героев, конечно. Смелый человек! Её право.
Хорошие стихи писать легко и приятно. Плохие – не приведи бог! – очень трудно. Представляю, как ты мучился над своим опусом!
Какое-то абсолютно безличностное стихотворение. Такое ощущение, что в вас потихоньку умирает душа, а формальные навыки остаются. Может быть, даже и развиваются…
Очень жаль!
Поэзия будущего будет многомерно ассоциативной, но ясной, прозрачной, с неожиданными и смелыми мыслями, связывающими стихотворение в живое единое целое. С филигранною ассонансною музыкою стиха. Красивым языком русским…
Дети к Поэзии тянутся, как живое всё – к солнцу. Тяга к творчеству прекрасному заложена на генетическом уровне, в народе её невозможно искоренить.
Но можно убивать в людях конкретных, их долго обманывая… Подменяя прекрасное – «профессиональным», философию – «идеологией», религию – «ортодоксией», Поэзию – пошлыми «опусами».
Нет поэта, который не написал бы стихов своей матери. Это долг, который никто не просит оплачивать, кроме нашего сердца.
Свои стихи люблю больше стихов других авторов. Это, по-моему, очень естественно и вполне объективно. Автор и должен любить собственные произведения, как детей собственных – хвалить их, ругать, воспитывать, выводить в люди…
Выставлять свои стихи, по сути, глубочайший интим, на читательский суд – это похоже на мазохизм. Радость от понимания поэт получает редко, а боль и стыд – постоянно.
Поэт живёт не в жизни обыкновенной, а в некой другой, ином месте и времени.
Если не хочешь заметить хорошего, видишь повсюду лишь пошлость и грязь, и выходит – оно же.
А если проникнуться настроением чистым, покружиться в небе вместе с листвой или снежинками, покрыть грязный мир золотом или ослепительно чистым снегом. Подумать о вечном… Поискать в себе добрую мысль. Промыслить, что для тебя в жизни главное… Стихи – состоятся!
Народ не привык ещё нас называть гениями. Да и мы сами тоже. Поэтому читать о себе такое немного неловко… Но, не скрою, приятно.
Да, бывает не просто… Приходится ставить порядочно опытов непосредственно на себе, чтобы стихотворение однажды неожиданно написалось… как бы само собою.
Разные мы по жизни приносим жертвы сумасшедшему миру. Пьянство – не самое тяжелое испытание…
Кое-что в жизни можно выразить и формулой математической… Но без поэтических формул – вообще жизни нет. Поэтому связь поэзии с математикой, или наоборот, очевидна.
Пишу то, что пишется. Возникает мысль или строчка – стараюсь скорей записать. И лишь потом разбираюсь… Записывается быстро, на разбор и редакцию, бывает, годы уходят.
В общем-то, все мои стихи нравятся мне. Все по-разному. Автору не могут не нравиться собственные произведения. Если не нравятся, что-то не так — сбился фокус души…
Не надо ничего придумывать, просто писать, жизнь не отделяя от творчества. Тогда всё получится.
Не считаю отсутствие запятых – поэтическим откровением. Сегодня ничего нового здесь никто не придумал. 100 лет назад всё это было. Читайте поэтов начала ХХ-ого века.
Форма, как таковая, вообще отдельно не существует.
В стихотворных текстах поэзия или есть, или нет. Форма имеет значение только в том смысле, чтоб не бросалась в глаза. Придуманная форма — плохо само по себе. Поэзия в таких «стихах» живёт крайне редко.
Смысл не только от каждой буквы зависит, но и от шрифта, наклона букв и размера. Не так, конечно, когда рукой пишут, но всё-таки… Нюансы могут быть не поняты сразу. Но они есть и, поэтому, когда-нибудь нам откроются. Или не нам.
Даже простое стихотворение имеет огромное, количественно неизвестное множество вариантов. А что же говорить вообще о ПОЭЗИИ? Она – неисчерпаема! И абсурд тоже – неисчерпаем!
Потрясен! Идея анимационных стихов мне в голову абсолютно не приходила. Редактирую стихи постоянно. Однако заранее продумать цикл анимации? Первичной жизни стиха, фактических его изменений… Этого не встречал. Здорово!
Стихи – наш дом в идеальном мире, в сознании, где собираются родные, друзья и любимые.
«Просто поэтом» быть – очень не просто!
Дата написания стихотворения имеет значение только как факт биографии автора. Настоящая ПОЭЗИЯ — вне времени.
Правильные ритмы – скучны. На мой взгляд, с музыкой стиха здесь более чем в порядке.
На оценки, поставленные без зла не обижаюсь. Поэзию, видимо, невозможно понимать одинаково.
Самое первое – самое искреннее, прямой пробой подсознания, как правило, — стержень стихотворения.
Каждая «вещь» для нас является «образом». А значит, — возможным стихотворением. Каким оно будет, зависит, подходим ли мы к образам вещей стереотипно или по-своему, творчески.
Из-за неправильного порядка слов образности не прибавляется. Впрочем, в затемнённости смысла иногда лучше видны божьи искорки!
Поэты подлыми не бывают.
Подлецами бывают только бездарности и зануды!
Пушкин – не потерял головы в поисках себя самого. А вот Батюшков, видимо, не рассчитал силы. Такое может случиться с каждым… Не приведи Бог.
Не люблю собирать мало связанные между собой образы. На мой взгляд, образом должно являться стихотворение. Как, например, у Лермонтова. Много ли у него образов? Их практически нет в отдельно взятых четверостишиях или строчках. Но зато каждое стихотворение является ярчайшим и по настоящему живым образом! Вот, например, любимое — «Наедине с тобою, брат…» Простые слова, рифмы глагольные, никаких изысков, а какова сила!
Но возможен и другой случай. Все образы заключены в один целостный образ. Т.е. образ стихотворения состоит из образов четверостиший, в каждом из которых несколько образов. Примерно так же, как живой организм состоит из различных органов, а каждый орган – из каких-то частей. По отдельности части мертвы и только вместе – живут и работают.
Если в первом варианте рождается целостный организм сразу; во втором – создаются отдельные органы, и организм собирается по частям. Что естественнее и проще? Жизненнее?
По-моему, ответ очевиден. Возможности лабораторий и заводов искусства ещё не достигли творческой мощи природы.
Записывать подряд без дальнейшего редактирования (у тебя есть, как я понял, такие тексты) – сродни черновикам, по которым лучше всего следить за ходом авторской мысли и судить о его характере, подсознании, как это делается по почерку человека. Такие тексты могут не иметь конца и, возможно, начала.
А образ стихотворения – совершенно другое. Здесь необходимо отбрасывать лишнее и проявлять, ретушировать фотографию души или растить, как живое, опять-таки ничего лишнего не имеющее. Стих — не вырезанный случайный кусок природы, а полноценный самостоятельный организм, как бы законсервированный во времени, но живой.
Через желание «прожигать жизнь» проходят, наверное, все поэты. Однако на самом деле, — живут. И оставляют после себя драгоценную для других Жизнь.
Стихи написать мало. Даже и гениальные. Для того чтобы их прочитало больше людей и после прочтения сразу же о тебе не забыло, с людьми надо работать.
А чтобы тебя поняли правильно – изо всех сил.
Когда-нибудь ты поймёшь, что я имею в виду. Работа эта не для себя делается.
Забывают даже Лермонтова и Пушкина, Гомера и Одиссея, если никто не напоминает, нет преемственности в передаче лучшего…
Поэт способен на всё!
Сколько раз писали поэты: «Я – последний поэт. » Плакали над написанным… Нет, Поэзия не умирает! Как всё живое, — плодится и множится.
Поэт должен идти через мрак мира, даже если не видно впереди и лучика света. Он сам освещает свой путь – искорками вдохновения.
Дерзость – качество для поэта необходимое.
С «худым концом» особенно тяжело становиться поэтом. Практически невозможно.
Командировка в Поэзию – на всю жизнь. И командовать в ней нельзя. Тем более, критикам.
Без докторов лучше, поэтам в особенности. «Больной поэт» – нечто бессмысленное.
Увы, очень слабо. Мало страдали и пили недостаточно много.
Источник